Ижма. На другом Севере

Ижма прославилась 7 сентября 2010 года, когда самолёт с отказавшими двигателями приземлился в её давно закрытом аэропорту. Это было чудо – но не случайность: все эти годы бывший смотритель аэропорта Сергей Сотников поддерживал полосу в рабочем состоянии, чем и спас в итоге несколько десятков жизней.

Эта история очень характеризует Ижму (на языке коми – Изьва): тут совсем другой Север. Коми пришли сюда в XVI веке под натиском русских переселенцев, и поселившись у края тундры, начали разводить оленей, причём в отличие от кочевников-ненцев они работали вахтовым методом: жили в сёлах в таёжной полосе, а на пастбища уходили посменно.

Поселившись между ненцами и русскими, ижемцы стали связующим звеном двух народов: на юг они продавали оленью замшу и рыбу, на север – железо, чай и алкоголь. За предприимчивость их называли "евреями Севера", и в их сёлах были не редкостью деревянные дворцы крестьян-миллионеров. Ныне ижемцев всего 16 тысяч человек (а коми вообще – более 300 тысяч), но в Республике они занимают значительно большее место: с Ижмы – цвет коми культуры, лучшие спортсмены (например, легендарная лыжница Раиса Сметанина), многие политики. В центре Сыктывкара во дворе одного из немногих "уездных" домиков стоит "Изьвас-керка" (Ижемская изба) – культурный центр, где с талантом ижемских художников и музыкантов можно познакомиться воочию.

Но лучше для этого отправиться на саму Ижму. Это непросто: на автомобиле туда не доехать, дорога обрывается за Ухтой. Путь в Ижму начинается у станции Ираель на печально знаменитой своим прошлым магистрали Коноша-Воркута. У ираельского вокзала четырежды в день бывает автобус к поездам с юга, и почти к любому поезду ждут пассажиров частники.

Ехать 120 километров, и до самой Ижмы ни одного населённого пункта – лишь глухая тайга. Тем удивительнее за тайгой увидеть большое, оживлённое и ухоженное село.

В Ижме дома покрашены в яркие цвета, в центре – новая кирпичная больница, а вот столь характерной для нашего Севера разрухи тут нет. Скорее – маленький зажиточный городок, чем село. Ижма – столица, и с четырьмя "пригородами" за рекой (Гам, Мохча, Бакур, Сизябск) в ней живёт половина всех ижемцев. Центр посёлка – советский ДК, в его дворе до сих пор не восстановленная Преображенская церковь (1806-28). На главной улице – несколько "миллионерских" изб, одну занимает краеведческий музей. Работают там молодые, но потому заинтересованные люди, которые любят свой край и рады гостю, а увидеть можно как предметы быта ижемских крестьян, оленеводов и купцов, так и творчество местных художников: так, картины Татьяны Поповой не нарисованы, а склеены из перьев. Здесь же – деревянный "правительственный квартал" Ижемского края, а в нескольких километрах от села, у переправы, тот самый аэродром, откуда самолёт улетел 24 марта 2011 года. Сотников же за свой труд был награждён "Бураном" – на Севере эта машинка ценнее любого внедорожника.

В Ижме есть две гостиницы, но лучше идите в Сизябск – если глядеть с ижемской набережной (а это именно набережная!), это село крайнее справа. Села за рекой такие же ухоженные и просторные, в каждом сохранилась закрытая церковь. На угоре у входа в Сизябск виден чум во дворе избы – там живёт Зинаида Павловна Вокуева, своими силами создавшая в Сизябске этнографический музей "Войвыв сикт" ("Северное село"), одновременно являющийся гостевым домом, где можно хорошо отдохнуть и отведать тундровой еды – строганины, оленины, ижемских шанег из двух видов муки. С недавних пор ещё один чум Вокуевой стоит в Сыктывкаре, на стадионе имени Сметаниной в посёлке Выльгорт.

Лучшее время на Ижме – март и апрель, когда солнечно, тепло и очень снежно. Зимой многие ижемцы пересаживаются с машин на сани, в которых запряжены лошади. А вот олени к весне уходят на летние пастбища у Чёрной реки, зимой же их можно видеть в окрестностях Ижмы – но оленеводы очень замкнуты и осторожны, фотографирование оленей для них - сглаз. Летом тут заедает гнус, но стоит побывать на народном празднике "Луд". А вот мягкий и красивый коми язык, ижемский диалект, здесь можно услышать постоянно – на нём говорит 4/5 ижемцев, а в сёлах не каждый поймёт по-русски.