Кавказские «амазонки»: почему черкешенки считались идеалом красоты в Европе

Очарование черкешенками в европейской культуре во многом было обусловлено двумя факторами: мифологизацией кавказских «амазонок» и упоминанием черкешенок в многочисленных литературных и публицистических источниках XIX века.

Немец и «амазонки» Кавказа

Первые упоминания о неземной красоте черкешенок в России оставил немец Юлиус Клапрот, «иностранный член Императорской Академии наук» в Петербурге. Командированный Академией на Кавказ, живо интересовавший Александра I как территория, перспективно необходимая Российской Империи, Клапрот постарался за год собрать и систематизировать необходимые сведения, которые потом опубликовал в своей книге «Путешествие по Кавказу и Грузии, предпринятое в 1807-1808 гг.».

В частности, Клапроту поручалось выяснить, есть ли на Кавказе пресловутые «амазонки», о которых на тот момент ходило столько слухов. «Амазонок» Клапрот в итоге не нашел, но черкешенки его очаровали – он назвал их самыми красивыми женщинами Кавказа.

Что писали Спенсер и Толстой…

Британский путешественник Эдмонд Спенсер, прибывший в Черкесию в 1830 году, позже издал книгу «Путешествие в Черкесию», в которой он описал черкешенок. Спенсер, ожидавший встретить «женщин гарема», отметил впечатляющих, не скрывавших изящных фигур, облаченных в «специальные белые одежды из верблюжьих и козьих волос», жен хозяина одного из домов, где путешественника встречали как гостя. Малиновые женские накидки британцу особенно запомнились. Спенсер в своем путевом дневнике дал подробное описание, насколько красивы черкешенки, как совсем юные, так и замужние.

В повести Льва Толстого (опубликована в 1863 году), которую, согласно биографам великого писателя, классик русской литературы создавал на протяжении 10 лет, черкешенки предстают роковыми красавицами, пределом мечтаний молодых рекрутов.

Историк Кавказа Семен Броневский, напечатавший в первой половине XIX века свои «Новейшие географические и исторические известия о Кавказе», описывал красоту жительниц Черкесии с этнографической точки зрения, перечисляя все их национальные наряды. Одновременно директор Азиатского департамента МИД Российской империи обращал внимание в своих записках на то, что у черкешенок определенно греко-римские черты внешности.

… а также Вольтер, Байрон, Гюго…

О красоте черкесских женщин в своих письмах упоминает Вольтер: «Черкесы бедны, а их дочери красивы, и действительно, именно ими [черкесы] главным образом и торгуют. Они украшают этими красотками сераль (султанский дворец) турецкого султана… и всех тех, кто достаточно богат, чтобы покупать и содержать такие драгоценные товары. Этих девушек… учат, как ласкать мужчин; учат танцам… и как с помощью самых сладострастных ухищрений усилить удовольствия своих презренных хозяев, для которых они предназначены…».

Английский писатель и драматург Генри Филдинг в своем «Томе Джонсе» (1749 год): «… самая яркая черкесская красота, украшенная всеми драгоценностями Индии…».

Байрон упоминал о рабыне «милой черкешенке», за которую на аукционе рабов были отданы «гарантированные девственницы».

Легенда о черкесских женщинах была также повторена немецким теоретиком права Густавом Гюго, который писал, что «даже красоту с большей вероятностью можно найти в черкесской рабыне, чем в нищенке»: с гордостью и строптивостью кавказских пленниц в Европе считались, европейцам это нравилось.

Примечательно, что Карл Маркс в своем философском манифесте (1842 год) осуждал мнение Гюго по поводу черкешенок: автор «Капитала» считал, что Густав Гюго таким образом оправдывает рабство.

Американский путешественник и дипломат Баярд Тейлор в 1862 году утверждал: «… что касается женской красоты, то у черкесских женщин нет начальства. Они сохранили в своем горном доме чистоту греческих образцов и до сих пор демонстрируют совершенную физическую красоту, тип которой дошел до нас в Венере Медичи…».